– Сядь вон там, – распорядился Дима. – Суслика держи в отдалении. И если он вздумает подойти к тебе ближе, не позволяй ему этого. Издалека ты вылитая Алла, а вот вблизи он мигом раскусит обман.

– А голос?

– Долгие речи не веди. Да или нет. Больше жестами общайся. Неужели не сумеешь скопировать поведение подруги? Столько лет с ней дружите, должна знать ее как облупленную.

– Вообще-то в школе мы с ней иногда забавлялись, передразнивая друг друга. Постараюсь вспомнить, как это было.

И Аннет вдруг сдвинула брови и очень правдоподобно завопила голосом, похожим на голос Аллы:

– Мерзавец! Дрянь! Негодный! Как ты смеешь так со мной обращаться!

Дима не удержался и зааплодировал.

– Великолепно! Браво!

– Правда, похоже? – обрадовалась Аннет.

– Очень!

В этот момент в дверь раздался звонок. И оба умолкли.

– Это он!

– Откуда знаешь?

– Суслик всегда звонит два коротких, один длинный. Вроде как его позывные. Привычка у него такая. Прячься!

Дима послушно полез в шкаф, из которого должен был вести наблюдение за парочкой.

– Открыто! – крикнула Аннет голосом Аллы. – Входи!

Сидя в шкафу, Дима через оставленную щель видел, как в комнату вошел мужчина. Это был Суслик собственной персоной. Выставленная приманка оказалась соблазнительной, Суслик пришел, ловушка сработала.

Едва увидев застывшую в горделивой позе у окна Аннет, Суслик метнулся к ней. Но заметив повелительный жест руки, приказывающий ему остаться на месте, и, услышав грозный окрик, повелевающий ему то же самое, покорно застыл у входа в комнату.

– Аллочка, – робко произнес он, – краса ты моя ненаглядная, ну за что ты на меня сердишься?

Аннет молчала.

– Я же все делал для того, чтобы ты была счастлива.

– Веер! – произнесла Аннет коротко и зло. – Ты дал другой свой веер!

– Ах, эта сущая глупость! Ну дал я веер той девчонке. Так меня об этом попросили.

– Кто?

– Какая разница? Один мой знакомый, очень хороший человек, я был вынужден пойти ему навстречу. Ну, это было нужно для моего бизнеса.

– Ты меня разлюбил!

Аннет очень старательно подделывалась под капризничающую Аллу, и Суслик вполне ей поверил.

– Как ты можешь такое говорить! – начал он разубеждать любовницу. – Обожаю тебя одну! Восторг! Любовь! Всегда будем вместе! Ну, не дуйся на своего Суслика. Скажи, ты ведь больше не сердишься, котеночек?

Аннет покачала головой, что можно было понять и как «нет» и как «да».

– А о какой моей сообщнице ты мне писала? Я не имею никакого отношения к нападению на эту девчонку. Уверен, и ты тоже на нее не нападала. Это все случайность, и в полиции разберутся. Я уже надавил на парочку полицейских чинов, и оп-ля! Ты на свободе.

– Я под арестом.

– Клянусь, тебя скоро окончательно оправдают! Ты только мне верь! Люблю тебя одну. Одну тебя. Роднуля! Крохотуля! Красотуля!

С каждым ласковым эпитетом Суслик делал маленький шажок вперед. Дима это видел, а Аннет словно бы не обращала внимания. Казалось, что она буквально заворожена потоком льстивых слов и комплиментов, которыми Суслик ее осыпал. Кажется, Аннет так вжилась в роль Аллы, что вообразила себя на ее месте. И отпускаемые в адрес подруги комплименты воспринимала как свои собственные.

И Суслик воспользовался этим. Одним прыжком он подскочил к Аннет, схватил ее в объятия и притиснул к своей чахлой груди. В руке у него что-то заблестело. Аннет вскрикнула. И Дима решил не терять времени и тут же бросился к ней на помощь. Он очень эффектно распахнул дверь шкафа и выскочил в комнату. Он успел увидеть обомлевшего Суслика и разглядел, что блестящее в его руках – это вовсе не оружие, а браслет с несколькими большущими блестящими камнями, это золото и драгоценные камни сверкали в лучах заходящего солнца. Похоже, Суслик намеревался сделать своей Алле дорогой примирительный подарок. И появление в такой момент постороннего мужчины на сцене воспринял негативно.

– Кто? Алла, кто это такой?

Суслик повернул голову в сторону девушки, обнаружил, что это никакая не Алла, ахнул и в испуге шарахнулся от нее в сторону. И как раз в этот момент произошло сразу множество событий. Сам Суслик, двигаясь неуклюже, задел стоящий на подоконнике цветочный горшок с большим алое. Растение вымахало под два метра, заметно переросло емкость, в которую было посажено и давно нуждалось в пересадке. Горшок был слишком маленький, алое слишком большое, его тяжелые ветки и так угрожающе клонились вниз. И стоило Суслику лишь слегка задеть их, как и тяжелый керамический горшок, и грунт в нем, и сам столетник полетели на пол.

И в тот момент, когда алое соприкоснулось с полом, раздался тяжелый удар и следом за ним тонкий звон бьющегося стекла. Дима не успел удивиться странному разнобою, горшок был керамический, а при ударе звенел, как Алла внезапно вскрикнула, схватилась руками за голову и начала падать на пол. Суслик тоже вскликнул и схватился за лицо. Правда, он-то не упал, но из-под его пальцев тут же потекли темные струйки крови.

Дима совсем растерялся. Он не знал, к кому кидаться к первому.

– Кровь! – голосил Суслик. – Меня ранило! Я умираю!

– О-о-о! – стонала Аннет. – Моя голова. Помогите!

Один столетник не стонал и не жаловался, он спокойно лежал на полу и ждал, когда эти люди перестанут суетиться, посадят его в нормальный горшок и поставят на свое место на окно. Его невозмутимость хорошо подействовала на Диму. Он собрался, мобилизовался и сумел взять себя в руки.

Первой он осмотрел Аннет. У нее на затылке была ссадина и отек, а на лбу набухала солидных размеров шишка. Впрочем, шишку она набила сама, упав на пол. А вот ссадина на затылке была получена ею откуда-то из другого источника. Дима огляделся по сторонам и понял, что в Аннет прилетел камень. Он был округлой формы, гладкий булыжник, обточенный водой. На нем остались следы крови Аннет. И прилетел он откуда-то с улицы.

Именно этот камень разбил оконное стекло, которое и зазвенело. И несколько его осколков отлетели в сторону Суслика и порезали ему щеку и нос.

– Врачей! Вызовите мне врачей! – вопил он. – Я истекаю кровью!

Аннет с помощью Димы поднялась с пола, вид у нее был нехорош. Девушку шатало, в глазах у нее двоилось, и к горлу подкатывала тошнота. Похоже, Аннет заработала нешуточное сотрясение мозга. Оно и понятно, если бы такой булыжник прошел не по касательной, а попал бы ей точно в затылок, он вышиб бы ей мозги, как нечего делать. И еще удар смягчил парик, который Аннет надела, маскируясь под Аллу. Парик был с длинными волосами, они-то и не позволили булыжнику проломить Аннет череп. Тем не менее Аннет была плоха.